Историю искусств можно читать как авантюрный роман — веселый и страшный. Ведь приключения бывают не только у людей, но и у вещей, включая шедевры мирового уровня, какими полон Эрмитаж.

На этой экскурсии по музею я расскажу о судьбах эрмитажных картин, скульптур, ваз, интерьеров и мозаик, созданных в Италии или как-то связанных с Италией. Готовьте попкорн: будет много драматичных поворотов.

Мы увидим:

✅ виртуозно исполненную (и недешевую!) картину, которую веками не выставляли «по причине неблагопристойности сюжета»;

✅ ценнейшую Венеру, которую русские пытались вывезти из Рима контрабандой — почти как в «Приключениях капитана Врунгеля», ну разве что не в футляре от контрабаса;

✅ галерею точь-в-точь как в Ватикане, из-за которой два петербургских итальянца чуть не убили друг друга;

✅ мозаику со странностями, ставшую отправной точкой для возрождения мозаичного искусства в России, и много чего еще.

Обсудим рискованные музейные практики XIX века. Осудим разграбление Эрмитажа большевиками в 1920—1930-х годах. Потянем за неочевидные нити, которые связывают Петербург с Римом, Венецией, Флоренцией. Изучим шедевры в деталях и просто ими полюбуемся.

Экскурсия длится 2 часа 15 минут.

Где искать Неаполь в Петербурге, а Петербург — в Неаполе? Что венецианец Казанова предложил Екатерине II, подкараулив ее однажды в Летнем саду? Кто подсказал Пушкину образ «окна в Европу»? (Нет-нет, он не сам додумался.) И как так получилось, что итальянцев в Петербурге всегда жило довольно мало, а связей с Италией у нас не перечесть?

Итальянский Петербург лучше всего рассматривать по-венециански — с борта теплохода — и в компании увлеченного италоведа (вроде меня). На этой водной прогулке я расскажу о самых разных петербургских итальянцах — от циркачей до балерин, от аферистов до архитекторов — и о том, чему они нас научили. О той Италии, которая у нас в крови.

Экскурсия длится 2 часа.

«Для людей непривычных такие ночи весьма утомительны».

«Что-то полубезумное, полупророческое в этом прозрачном полусвете…»

«Да и ночь ли это? Не бледный, не больной ли это день?»

Белые ночи — самый мощный петербургский бренд. Но мы посмотрим на них глазами культуролога, а не маркетолога, чтобы увидеть больше: не только восторг, но и тревогу; не только перламутровую красоту, но и болезненность; в общем, ту самую двойственность, которая у Петербурга в крови.

А кроме летних ночей, есть у нас и зимние — долгие, черные. И они тоже полны сюжетов. В непроглядной тьме сверкают фейерверки за авторством Ломоносова, Пушкин едет в салон к «ночной княгине», прима-балерина спускается танцевать в богемный подвал, а дщерь Петрова произносит свое знаменитое: «Сестрица, пора вставать!» — речь о дворцовом перевороте 1741 года.

Эта водная прогулка посвящена всему тому, что составляет магию и морок, поэзию и прозу петербургской ночи.

Мосты и фонари, балы и попойки, хулиганы и проститутки, огни ресторанов, «одна заря сменить другую спешит», шарф и табакерка, блестящие экипажи на Невском после полуночи, призрак чиновника на Фонтанке, сирень на Марсовом поле, снова мосты…

Экскурсия длится 2 часа.

Центр своей новой столицы Петр I хотел видеть именно здесь — на большом, формой похожем на корабль острове, который «носом» рассекает Неву на Большую и Малую, а «кормой» попирает Финский залив. Но царь-основатель умер и не смог проследить за тем, чтобы все шло по плану. Центр уполз на левый берег.

И все же нельзя сказать, что Васильевский остров совсем сбился с курса. Во многом он развивался по петровским заветам — так, здесь уверенно прописались искусства и науки. И хотя современные острословы попытались навесить на В. О. ярлычок места, куда только «приходят умирать» (по Бродскому), даже и они признают, что у острова есть свой дух, свой колорит и собственная гордость.

На прогулке по восточной, самой красивой части острова мы этой гордостью проникнемся — и разберем животрепещущие сюжеты: что творилось в подвалах Биржи до революции, как стать экспонатом Кунсткамеры, из-за чего архитектор Кваренги ругался с княгиней Дашковой, было ли весело на свадьбе карликов во дворце Меншикова и как его дочка Машенька чуть не стала царицей. Проследим, как менялся В. О., увидим знакомые здания в новых ракурсах, с изнанки, и почувствуем себя как дома.

Экскурсия длится 2 часа.

Екатерининский (ныне Грибоедова) канал проложен по руслу реки с говорящим названием Кривуша, и в каждом его изгибе так много непарадного, сокровенного Петербурга, что Мойка и Фонтанка могут только позавидовать. Это такие места, куда петербуржец идет не по расчету и не по плану, а повинуясь душевному порыву.

Поддадимся порыву и мы. Пройдем почти весь канал, двигаясь против течения — от Коломны в сторону Невского. И поговорим обо всем нетипичном, странном и своеобразном, о том, что выбивается из общего ряда, и о тех, кто предпочел не шагать в ногу, а плыть против течения истории.

Среди героев этой прогулки будет много литераторов, и Достоевского мы, конечно, выслушаем очень внимательно: он ведь один из главных специалистов по «канаве», куда ж без него.

Экскурсия длится 2 часа 15 минут.

«Не вздохи на скамейке и не прогулки при луне».

Любовь — дело серьезное, а любовные истории не всегда веселые. У нас будут разные. Тайные встречи, украденные невесты, трепетные послания, разбитые сердца, любовные треугольники (и другие фигуры), абьюз и харассмент XVIII века, битва на бриллиантах и самая дикая в российской истории свадьба.

А что их объединяет, так это Петербург, для одних — жестокий и умышленный, для других — полный надежды и радости.

Мы встретимся в прекрасном Исаакиевском сквере. Пройдемся по набережным реки Мойки, покружим по соседним улицам, выискивая следы влюбленных, и вырвемся на простор — к Неве, где все проникнуто поэзией и музыкой.

Затронем и социальный контекст тех эпох, в которые выпало жить и любить нашим героям. Можно ли развестись в XIX веке? Очень сложно. А проиграть жену в карты? Да запросто!..

И кстати, вздохи на скамейке мы тоже сможем себе позволить.

Экскурсия длится 2 часа 15 минут.

Да-да, то самое Царское Село — с открыток и конфетных коробок. Загородная резиденция Романовых, включенная во все турпрограммы, раззолоченная и, на первый взгляд, помпезная. Но мы увидим ее иначе.

Неспешно. Вдумчиво. Вдохновенно!

Пройдем почти весь Екатерининский парк и лучшую часть Александровского. Заглянем и в те уголки, куда не ступает нога торопливого туриста. Поймем, как скромная мыза к югу от Петербурга превратилась в рай на земле.

Будем искать формулу рая, а ведь для каждой эпохи она своя.

Обсудим причуды и шалости барокко, культурные коды Античности, архитектурные моды — и вспомним тех суперталантливых людей, которые свели все эти причуды, коды и моды в единый гармоничный ансамбль, где что ни ракурс, то катарсис, и за каждым поворотом нас ждет новый виток счастья.

Экскурсия длится 3 часа.

История поселка Келломяки, более известного под русским именем Комарово, совсем не длинная. Зато очень насыщенная: эпохи тут сменялись даже чаще, чем в Петербурге, и у каждой из них свой образ, свои герои, воспоминания и утраты.

До революции это моднейший дачный поселок. Между сосен высятся резные терема, дети ловят в саду жуков, а их мамушки и тетушки играют в лото на верандах с витражными окнами, пока отцы томятся в городе — на службе. Крокет, море, лодки, мороженое и вид на Кронштадт.

После 1917 года: р-р-раз — и мы в независимой Финляндии. Привычный уклад разрушен и постепенно выстраивается новый, но тоже курортный. Потом две войны: «незнаменитая» и всем известная. Поселок отходит Советскому Союзу и становится родным для многих людей искусства и науки. Теперь здесь прописаны литература, кино и музыка, а имена знаменитых дачников можно перечислять часами.

За два часа мы пройдем через все комаровские эпохи. Посмотрим, что осталось от сказочных дореволюционных домов. Увидим «будку» Ахматовой и другие дачки, где проводили лето лучшие люди послевоенного Ленинграда. Поговорим о том, над чем они работали под финскими соснами, как ходили друг другу в гости, что пили и что пели. Будет много смешного и грустного, а также стихи Бродского про Комарово, которые вы нигде не прочтете: из неопубликованного.

Экскурсия длится 2 часа.

После войны бывший финский приморский поселок Келломяки стал родным для бессчетного множества людей науки и искусства. Комаровские дачи и дома отдыха служили своеобразными творческими лабораториями — хотя и отдыхалось в них прекрасно. Здесь сценаристы встречались с режиссерами, поэты и композиторы вместе сочиняли песни, писатели досаждали друг другу стрекотом пишмашинок, а встретить академика на улице было не сложнее, чем белку.

Ахматова, Бродский, Гранин, Довлатов, Стругацкие, Юрий Герман, Евгений Шварц, Шостакович, Лихачев, Жирмунский, Каравайчук, Найман, Рейн… Вспомним смешные и грустные истории из жизни замечательных комаровцев и их гостей, прогуляемся вдоль красивых старых дач, заглянем в Дом творчества писателей, повидавший едва ли не всех важных литераторов второй половины XX века, сходим к домику Анны Ахматовой и дойдем по ахматовской «дороге не скажу куда» до знаменитого Комаровского некрополя.

Экскурсия длится 3 часа.

«Городок из фанеры», спрятанный «в кустах Финляндии бессмертной»; приморский дачный поселок, где «сыро осенью и пасмурно весной», а зимой любимая засыпает в шерстяных носках, — Комарово всегда притягивало Бродского.

И не только его. Сюда вообще стремились люди, причастные к искусствам и наукам, и особенно — к литературе. Дом творчества писателей и литфондовские дачи, прежде всего «будка» Анны Ахматовой, составили поселку Комарово славу «ленинградского Переделкино», хотя кроме литераторов здесь жили и музыканты, и актеры, и режиссеры, и художники, и самые разные ученые.

Прогуливаясь под соснами между старых дач, мы обсудим, как так вышло, что бывший финский поселок после войны стал «заповедником интеллигенции». Поговорим о том, на каких дачах в этом «заповеднике» бывал, гостил, пил водку, читал и писал стихи Бродский. Вспомним, как Бродский познакомился с Ахматовой (это произошло именно здесь) и как они проводили время у знаменитой коряги под окнами «будки».

И это будет, конечно же, поэтическая прогулка. Комаровские образы не отпускали Бродского и в эмиграции, выливаясь в поэзию. Будем слушать эти стихи. В том числе в исполнении автора.

Экскурсия длится 3 часа.

За что эстеты XIX века, не стесняясь в выражениях, ругали Исаакиевский собор? Почему строительство затянулось на 40 лет, а если брать в расчет предыдущую, неудавшуюся версию собора, то и на все 90? Как так вышло, что важнейший храм православной церкви поручили безвестному молодому французу Огюсту Монферрану? И почему ему пришлось не раз переделывать проект?

На этой экскурсии мы рассмотрим Исаакий как снаружи, так и внутри, поговорим о том, какие технологии позволили возвести эту громаду, и попытаемся представить, как менялись со временем окрестные площади и улицы — оправа драгоценного собора.

Экскурсия длится 2 часа.

«Летний сад был своего рода академией, в которой русские люди получали начатки европейского образования» — так писал академик Лихачев.

«Я желал бы, чтоб люди, которые будут гулять в саду, находили в нем что-нибудь поучительное» — а это слова самого Петра I, если верить Якову Штелину.

Летний сад не чета другим садам! Здесь поучительно танцевали, новаторски пили водку и храбро разглядывали всякую невидаль — от мраморных девиц до картофеля. Приучались, в общем, к «людскости».

При Петре его любимый «Огород» имел вполне государственное значение, а позднее, меняясь и разрастаясь, страдая и возрождаясь, стал «тем единственным садом» (© Ахматова), почти святыней для многих поколений горожан.

И это по-прежнему так, неслучайно же споры о последней реставрации не утихают больше 10 лет. «Петровский дух!» — радуются одни. «Дурной аттракцион!» — горюют другие. Оставим эмоции в стороне и рассмотрим в деталях, что и как было сделано в 2009—2012 годах.

Есть и другие вопросы. В котором часу Пушкин должен был прийти в Летний сад, чтобы встретить первейших красавиц? Сколько детей у 374-летнего петровского дуба? Как связаны художник Репин и решетка Фельтена? И чем, по уверению Тэффи, здесь не могут заниматься флиртеры? Все обсудим на прогулке.

Экскурсия длится 2 часа.

После войны финские приморские поселки на Карельском перешейке отошли Советскому Союзу и зажили новой жизнью, став родными для многих людей искусства и науки. Комаровские дачи и дома отдыха служили этакими творческими лабораториями. Здесь сценаристы встречались с режиссерами, композиторы и поэты вместе сочиняли песни, а встретить академика на улице было не сложнее, чем белку.

Ахматова и Шостакович, Бродский и Довлатов, Лихачев и братья Стругацкие, Каравайчук и «комаровская ведьма» — список выдающихся дачников займет несколько страниц. Над чем они работали под финскими соснами, как ходили друг другу в гости, что пили и чего боялись — поговорим на этой встрече.

Лекция рассчитана на 2 часа.

Поговорим о тех временах, когда Финляндия начиналась на окраине Петербурга. О моднейших приморских поселках Келломяки (Комарово) и Куоккала (Репино). О замечательных дачниках и их гостях: Репине, Чуковском, Шаляпине, Горьком, Барановском, Павлове и других. О резных теремах с изразцовыми печами и витражными окнами, об играх в саду и морских купаниях, о репинской усадьбе «Пенаты» с ее особым кодексом поведения, который в свое время вызвал много пересудов.

Прелестная дачная жизнь — до революции, суровое выживание — после, когда эти места становятся частью независимой Финляндии. Падает железный занавес. Петроград рядом, но недостижим. Привычный уклад разрушен и постепенно выстраивается новый, хотя и тоже курортный. Речь пойдет и об этом интереснейшем периоде истории — с 1917 и до 1939 года, когда судьбу Карельского перешейка круто развернула Зимняя война.

Лекция рассчитана на 2 часа.

Петр I — первый если не во всем, то во многом. Царь-реформатор, царь-плотник и царь-путешественник. Путешествовал он с истинно царским размахом — месяцами, а иногда и годами. Еще в молодости объехал немалую часть Европы, а в 1717 году, будучи уже взрослым опытным правителем, добрался и до Франции.

Что повидал в Париже русский царь? Чем удивил придирчивых французов? Что ел и пил, с кем водил дружбу? И как эти впечатления отозвались потом в России, прежде всего в Петербурге? Какими искрами французской культуры мы обязаны тому вояжу?

Я обошла весь Париж по стопам Петра I, посмотрела на город его глазами — и убедилась, что это очень интересный угол зрения.

Лекция рассчитана на 2 часа.

Так повелось еще при Петре: итальянцы ехали работать в Петербург, а русские отправлялись в Италию за знаниями и, главное, за вдохновением. И находили его не только в изысканных капеллах и садах, но и на шумных улицах, в угаре карнавала, на вечеринке у друзей, в чашке кофе и в тарелке макарон.

Поговорим о том, чем занимались в Италии русские цари, художники и архитекторы, литераторы, дипломаты, меценаты и много кто еще. О том, как они заражались итальянской культурой и потом привозили эту прекрасную болезнь в Петербург.

Среди героев будут Гоголь (обсудим его любимые макароны!) и Достоевский, братья Брюлловы и Сильвестр Щедрин, несколько Романовых и первейшие русские красавицы. Посмотрим на Венецию, Рим, Флоренцию и Неаполь их голодными — в прямом и переносном смысле — глазами.

Лекция рассчитана на 2 часа.

Итальянский юг — жаркий, гордый, грязный, красочный до неприличия, живописный до потери пульса, бедный, отсталый, упоительный и притягательный.

Итальянский юг — это про радость. Беспричинную, внезапную и пьянящую. Путешественники с суровых берегов Невы, похоже, чувствовали это особенно остро, иначе не тянулись бы сюда сплошной чередой поэты и писатели, художники и архитекторы, цари с царицами, меценаты и музы.

Где Чехов поверил в ад? Как поесть спагетти, если у вас нет тарелки? (Лайфхак от неаполитанских бедняков.) Что цвело в Палермо зимой, когда жена Николая I поправляла там здоровье, а дочь Ольга обрела долгожданного жениха? Можно ли верить Карлу Брюллову как реконструктору «Последнего дня Помпеи»? Какие хиты итальянской кухни не давали покоя Гоголю?

Поговорим о том, что связывало и связывает нас с южной Италией начиная с тех времен, когда Италии как единой страны еще не было.

Лекция рассчитана на 2 часа.

Почти 2000 лет назад вулкан Везувий уничтожил древнеримский город Помпеи и его окрестности — райский край в Неаполитанском заливе. О городах и виллах, погребенных под толстым слоем пепла и пемзы, после извержения забыли, притом на многие века. Зато уж когда «вспомнили» и принялись копать, эти раскопки стали магнитом для всех путешествующих по Италии. Помпеи будоражили умы, в том числе и в далекой России. И что это нам дало?

На лекции я расскажу и о самом извержении Везувия, и о его, так скажем, отзвуках в Новое время. И прежде всего нас будет интересовать, конечно, Петербург. Здесь много увлекательных сюжетов, а среди персонажей — братья Брюлловы, Пушкин (в Италии даже не бывавший), Чехов и император Николай I. Поговорим и о новом витке восприятия: Помпеи, кажется, стали мемом, притом в самом широком и почтенном смысле этого слова.

Лекция рассчитана на 2 часа.

Наш герой — тот самый Мюнхгаузен. Настоящий. Реальный. Исторический. Ведь факт существования Карла Фридриха Иеронима фон Мюнхгаузена, неутомимого охотника и страстного рассказчика, никаких сомнений не вызывает. Как и то, что он был большим знатоком России.

Потомок древнего саксонского рода, Мюнхгаузен провел в России 12 лет и наблюдал жизнь империи при трех правительницах: от Анны Иоанновны до Елизаветы Петровны. Ему было что рассказать! Он и рассказывал, а книг не писал; за него это сделали совсем другие люди. Так уж вышло, что еще при жизни Мюнхгаузен стал литературным героем — к его глубокому, глубочайшему негодованию.

Поговорим и о вымышленном бароне, и о реальном, а главное — о том, что он действительно мог видеть в России середины XVIII века. Во что одевались, много ли пили, как развлекались при дворе? Правда ли, что аннинское правление было жестоким и дремучим? Обсудим, как на беднягу свалилась слава и что скрывают от нас детские издания книг о Мюнхгаузене (конечно, самое интересное). Правда и ничего, кроме правды!

Лекция рассчитана на 2 часа.